Электоральные предпочтения жителей России на выборах президента России в марте 2024 года.
Главным событием на старте рутинной и самой предсказуемой президентской кампании 2024 года стали появившиеся в социальных сетях и негосударственных СМИ фотографии и видео людей, стоящих в длинных очередях , чтобы поставить подпись за выдвижение Бориса Надеждина кандидатом в президенты. Очереди за Надеждина появились в январе не только в Москве и Санкт-Петербурге, но и во множестве других городов, часто не самых крупных, в России и за рубежом.
С 25 января 2024 года исследовательское агентство ExtremeScan начало проведение электорального мониторинга, в формате недельных волн, методом телефонного опроса 1000 взрослых жителей России в каждой волне, по репрезентативной выборке, о намерении голосовать на выборах президента России.
Первая волна проведена 25-30 января. С 1 по 7 февраля мы начали второй опрос, но уже в ежедневном режиме. Равномерное распределение выборки позволило оценить поддержку кандидатов до заявлений 3 февраля представителя ЦИК о наличии «брака» в подписях, собранных Борисом Надеждиным.
Уже в январе единственный кандидат с четкой антивоенной позицией получил поддержку 6%, опередив всех вместе взятых выдвиженцев крупных парламентских партий, и вышел на уверенное второе место в предвыборной гонке еще до начала агитационной кампании.
В первые дни февраля мы зафиксировали дальнейшее увеличение поддержки кандидата Надеждина – до 18% среди всех определившихся избирателей. После заявлений о бракованных подписях и распространении ожиданий о неминуемом снятии кандидата она сократилась до 11%.
В последующих двух волнах 10-14 февраля и 19-22 февраля мы отразили влияние снятия кандидатуры Надеждина и смерти Алексея Навального на готовность участвовать в выборах и рейтинги официальных кандидатов.
В этой статье мы детально рассматриваем динамику и структуру поддержки кандидатов в зависимости от отношения к «спецоперации», а таже потенциал перетока избирателей к оставшимся в бюллетене кандидатам.
Принцип распределения голосов неопределившихся респондентов описан в первом релизе электорального мониторинга.
По итогам первой волны 62% высказали готовность голосовать за Владимира Путина. За Николая Харитонова (КПРФ) были готовы проголосовать 2% избирателей, за Леонида Слуцкого (ЛДПР) – 1%, за других кандидатов – еще 2%. В сумме их готовы были поддержать около 5% намеренных принять участие в голосовании.
Как проголосуют неопределившиеся 19%?
Осуществляя электоральный мониторинг, мы не ставим себе цель прогнозировать результат голосования, поскольку последние 25 лет официальные результаты голосования на выборах могут быть очень далеки от фактического волеизъявления.
Очевидно, такое внешнее смещение результатов невозможно учесть в прогнозировании, основанном на опросах.
Полезно отметить, что на вопрос “Как Вы думаете, какая доля россиян поддерживают Путина?” мы получили среднюю оценку 71%. Это близко личному” рейтингу Путина в 69%, вербализуемому респондентами. Таким образом, люди вполне адекватно воспринимают уровень готовности голосовать за действующего президента России. Соответственно, они будут воспринимать результат около 70% как реальный, а более 70% – как обычно завышенный.
Второй фактор, влияющих на точность прогноза, – это модельное распределение голосов респондентов, не определившихся с кандидатом. Традиционно их голоса распределяются между всеми кандидатами в тех же пропорциях, что и у определившихся. В данном случае, когда основной участник – действующий президент в контексте непрерывной кампании его продвижения, такое распределение будет нерелевантным.
Во-первых, потому, что эта кандидатура (очень) хорошо известна и предположение, что его не назвали просто потому, что «он не раскручен», не выглядит убедительным. Во-вторых, как показывают исследования, нынешние выборы, как никогда отчетливо, представляются массовому сознанию избирателей как «перевыборы Путина», и можно предположить, что неопределенная позиция здесь означает отказ голосовать за Путина.
То есть, если все эти неопределившиеся избиратели придут на участки, маловероятно, что они вдруг захотят голосовать за главного кандидата, и потому стоит рассматривать достигнутый им уровень поддержки (69% среди намеренных принять участие в голосовании) как, в определенной степени, его потолок.
Кандидат “Нет войне!”
Главной причиной неожиданно успешного участия Бориса Надеждина в предвыборной кампании стала его позиция в вопросе о войне и мире, точнее, о перспективах спецоперации. К январю 2024 года в России сформировалось массовое желание завершать войну и переходить к переговорам о перемирии. Об этом свидетельствуют данные опросов практически всех исследовательских центров, включая государственные.
Еще осенью участники фокус-групп говорили о своем желании видеть кандидата с антивоенной повесткой, но они и на секунду не допускали реализуемость такого желания в условиях цензуры и борьбы с несогласными с войной.
В этой связи “оттепель” на три недели оказалась неожиданной, но очень востребованной, и единственный кандидат, открыто говорящий о мире, немедленно получил ощутимую поддержку.
Кандидаты-статисты, оставшиеся в избирательном бюллетене, не просто хранят молчание относительно готовности продвигать мир, но и высказываются в поддержку Путина и СВО. Они не конкуренты ни Путину в силу демонстрируемой ими абсолютной лояльности президенту, ни Надеждину с его уникальным антивоенным позиционированием.
Среди сторонников «спецоперации» за Путина в конце января были готовы проголосовать 83%, за Надеждина – менее процента, а неопределившихся в этой группе лишь 14%, то есть Путину вполне удается аккумулировать вокруг себя практически весь провоенный электорат. Противоположная точка зрения была представлена одним лишь Надеждиным и потому он получил возможность собрать голоса сторонников мира по максимуму, которую он начал реализовывать.
Среди тех, кто выступает против СВО, Путина поддержали лишь 15%, а Надеждина, на старте кампании, – 47%. Еще 17% распределялись между остальными кандидатами и позицией “испорчу бюллетень”. Неопределившихся среди противников войны получилось 19%. Продолжи Надеждин свою борьбу, скорее всего, эта группа неопределившихся раздала бы свои голоса альтернативным Путину кандидатам примерно в той же пропорции, которая уже сложилась, т.е. примерно половина – Надеждину.
Снятие Надеждина
В период прохождения процедуры регистрации в центральной избирательной комиссии, с 1 по 7 февраля агентство ExtremeScan провела вторую волну своего измерения, но уже в формате ежедневных опросов, репрезентирующих население страны каждый день для того, чтобы увидеть ежедневную динамику электоральных предпочтений в ситуации резких изменений диспозиции.
Исходя из предложенный выше гипотезы о том, что среди неопределившихся доля потенциальных избирателей Путина может быть совсем незначительной, возможный расклад сил был бы таким: из тех, кто выразил готовность прийти на участки и определился со своим выбором, Путина поддержали бы 66% (в первой волне было 69%), Надеждина – 15% (16%), поддержка Харитонова и Слуцкого составила бы по 4%.
Появление кандидата, оживившего предрешенную гонку, привело к некоторому уменьшению поддержки лидера списка.
Однако, база Надеждина не получила рост во второй волне. Он сдал подписи в ЦИК 31 января, а уже 3 февраля один из членов ЦИК сообщил, что в подписях Надеждина много брака. Стало понятно, что есть намерение снять его с гонки, и это сразу сказалось на его рейтинге. После сдачи подписей, но до заявления о возможном отказе в допуске до выборов доля потенциальных избирателей Надеждина поднялась до 18%, но после заявлений о бракованных подписях она сократилась до 11%, и по свокупности, рейтинг этой недели - 15%.
Таким образом, даже до начала агитационной кампании за кандидата с антивоенной позицией мог проголосовать почти каждый пятый избиратель, планирующий прийти на участок. Рейтинг Надеждина в опросе резко сократился, после информации о его возможном недопуске к выборам.
Динамика поддержки кандидатов
Следующую волну агентство ExtremeScan провело с 10 по 14 февраля. Бориса Надеждина уже не было среди предложенных кандидатур, но это не помешало части респондентов упорно называть его в качестве своего избранника. В итоге, уже снятый с гонки кандидат сохранял в тот момент 3% поддержки. Возможно, это было выражением последней надежды на этих выборах, или весть о его снятии еще не достигла тогда всех его сторонников.
Измерение 19-22 февраля, состоявшееся уже после гибели Алексея Навального в российской тюрьме, показало некоторое охлаждение избирателей к выборному сюжету: доля сторонников лидера гонки уменьшилась с 69% до 64%, а доля неопределившихся избирателей, напротив, выросла с 19% до 24%.
Базовый и ядерный потенциалы кандидатов. Выбор второго порядка
Избиратели, поддерживая «своего» кандидата, не исключают голосования за его конкурентов. В каждый отдельный момент, например в момент опроса, человек выражает свое намерение проголосовать за кандидата А, при этом вполне допускает, что может проголосовать за кандидата Б или даже кандидата В. В это связи, помимо базового электората, каждый кандидат обладает резервом, который составляют избиратели, готовые проголосовать за него в случае, если «их» кандидата не будет в списке. В первой, январской, волне респондентам был задан вопрос, за кого они проголосуют, если кандидат, за которого они намерены голосовать, не будет участвовать в выборах.
Выше уже отмечалось, что Путин уже тогда выбрал практически весь свой потенциал поддержки и гипотетическое снятие его конкурентов не может значимо изменить его результат. Лишь 3% российских избирателей, определившихся со своим кандидатом на президентских выборах, допускают свое голосование за Путина, хотя сейчас предпочитают кого-то другого.
Вопрос о том, за кого избиратели будут голосовать в случае отсутствия желаемого кандидата в бюллетене, позволяет выявить ядерный электорат и резервный потенциал кандидатов и перетекания избирателей между ними. Объем ядерного электората, т.е. неготовых голосовать ни за кого из представленных кандидатов в случае отсутствия желаемого ими кандидата в бюллетене, наиболее велик у двух лидеров предвыборной гонки – Путина (60%) и Надеждина (52%), т.е. более половины их сторонников не будут голосовать за других кандидатов.
Для сторонников Путина часто неприемлемо отдавать голос даже за условно и формально оппозиционных кандидатов.
Электорат Надеждина, почти полностью состоящий из противников спецоперации, не готов голосовать за провоенных кандидатов.
Сторонники остальных политиков не столь привержены им. Объем их ядерного электората следующий: у Харитонова 29%, у Слуцкого 23%, у Малинковича 26%, а у Даванкова его вовсе не было.
На фоне большого объема ядерного электората Путина и Надеждина их резервный потенциал невелик – по 3% у каждого. Это отражает изначальный принципиальный выбор этих двух кандидатов. Для электората Путина существует комплекс вполне устойчивых персонифицированных мотиваций: искренние сторонники, а также те, кто боятся смуты во время войны, кто не верил в возможность допуска альтернативного кандидата (и были правы) и смирился, и голосующие согласно безусловному аполитичному рефлексу.
Надеждин для своего электората воплощает уникальную позицию немедленного перехода от войны к миру, и у него нет конкурентов.
Свежий кандидат Даванков мог бы увеличить свой рейтинг на 3% – до 7%. Его узнаваемость невелика, но он только начал свое продвижение и пока еще с неартикулированной и неустойчивой аргументацией. Его возможные аргументы в первые недели не могли перебить определенную риторику наиболее близкого к нему Надеждина.
Более значителен резервный потенциал у кандидатов от парламентской оппозиции: у Л. Слуцкого (17%), у Н. Харитонова (15%). Это указывает на предельный размер поддержки, который каждый из них мог бы получить на этих выборах, будь их агитация более мотивированной и привлекательной для избирателя. В максимальном пределе Харитонов мог бы рассчитывать на 21%, Слуцкий – на 23%, и они вполне взаимозаменяемы, поскольку оба выполняют в выборах одну и ту же роль.
Источники резервного потенциала кандидатов
Путин
Несмотря на небольшую долю сторонников Путина, среди готовых голосовать за других кандидатов, большой объем его общей поддержки приводит к преобладанию его сторонников в резервном потенциале других кандидатов. Резервный потенциал самого Путина наполовину (50%) состоит из сторонников Слуцкого, на треть (34%) из голосующих за Харитонова, на 12% из сторонников Надеждина и на 4% из поддерживающих Даванкова. Наиболее близок к путинскому электорат Слуцкого: его резерв на 92% состоит из избирателей Путина, на 6% из сторонников Харитонова, от Надеждина и Даванкова кандидату от ЛДПР достается лишь 2% и 1% резерва соответственно.
Харитонов
Резерв Харитонова на 81% переходит от Путина, на 9% – от Надеждина, на 7% – от Слуцкого, на 3% – от Малинковича и на 1% – от Даванкова.
Даванков
Наиболее близка к Даванкову электоральная база Надеждина: 46% резервного потенциала кандидата от «Новых Людей» составляют сторонники Надеждина, 47% – сторонники Путина, 4% – голосующие за Слуцкого и 2% – за Харитонова.
Несмотря на одинаковые потенциалы от Надеждина и Путина, по характеристикам электорат Надеждина гораздо ближе электорату Даванкова.
Надеждин
У Надеждина, помимо сторонников Путина (73%), резервный потенциал состоит из сторонников Даванкова (12%), Слуцкого (8%) и Харитонова (7%).
Источники угрозы перетекания электоратов
Источники угрозы перетекания электората – это те кандидаты, к кому переходят голоса исследуемых кандидатов в случае снятия их с выборов. Угрозу они составляют, поскольку поменявшие свою позицию в ходе предвыборной агитации избиратели с наибольшей долей вероятности перейдут к тем кандидатам, которых называют вторыми в их перечне предпочтений. Таковыми становятся кандидаты, наиболее близкие к исследуемым по электоральной базе.
Наиболее интересен переток избирателей от снятых кандидатов – Малинковича и Надеждина. Почти три четверти (74%) сторонников Малинковича перейдут к другому коммунисту Харитонову, другим кандидатам от него ничего не достается. Сторонники Харитонова чаще готовы перейти к Путину (27%) и Слуцкому (26%), реже к Малинковичу (8%), Надеждину (7%) и Даванкову (3%).
Как было показано выше, больше половины сторонников Надеждина за других кандидатов голосовать не хотят, т.е. они будут портить бюллетени или не придут на участки, 16% его электората проголосуют за Харитонова, 4% – за Путина и 3% – за Слуцкого. Но четверть его сторонников (25%) готовы отдать голос за Даванкова – это больше, чем за всех остальных кандидатов вместе взятых.
Даванков - перспективный суррогат Надеждина
Таким образом, публичная поддержка Даванковым Надеждина и поставленные за него кандидатом от «Новых Людей» и его сторонниками подписи отчасти достигли своей цели – наследство снятого с выборов Надеждина в большей степени может перейти скорее Даванкову, чем другим кандидатам. Сторонники Даванкова тоже чаще всего готовы поддержать Надеждина (46%), по 20% – Харитонова и Слуцкого и только 14% – Путина, что вдвое меньше, чем у двух других провластных плейсхолдеров.
Плейсхолдеры бюллетеня для победы Путина
Электорат Слуцкого, напротив, чаще всего готов перейти к Путину (39%), несколько реже к Харитонову (26%) и значительно реже к Надеждину (7%) и Даванкову (4%). На сторонников Путина чаще всех могут претендовать Слуцкий (19%) и Харитонов (15%) и реже – Надеждин (3%), Даванков (2%) и Малинкович (1%).
Таким образом, можно говорить о наличии двух ситуативных групп, образованных близкими друг к другу по электоральной базе кандидатами.
К Путину ближе всего кандидат от «ЛДПР» Слуцкий. Рядом с ними располагаются близкие друг к другу коммунисты Харитонов (и выбывший Малинкович). Дальше всех от Путина стоит снятый с выборов Борис Надеждин, наиболее близок к которому Владислав Даванков от «Новых Людей», догнавший на 4й волне по рейтингу кандидатов от парламентских партий и претендующий на четверть электората Надеждина после его снятия.
Голоса остальных пока распределяются между другими кандидатами, больше всего их достается Владиславу Даванкову (25%).За счет голосов Надеждина маленький объем его электоральной базы может значительно увеличиться, позволяя ему претендовать на второе место в предвыборной гонке.
Мы продолжаем анализировать электорат Надеждина, несмотря на его исключение из кампании, потому что Надеждин - это носитель уникальной ниши, и она остается незанятой.
Проведенные в январе-феврале 2024 года опросы показали наибольшую популярность Путина и Надеждина – кандидатов, имеющих диаметрально противоположные взгляды на российско-украинский конфликт. После снятия Надеждина единственной электоральной интригой становится дальнейшее электоральное поведение его сторонников. Наиболее вероятно, что чуть больше половины из них (52%) не придут на выборы или испортят бюллетень, если не будет других убедительных идей.
Готовность голосовать (не прогноз явки)
Есть признаки, что президентская кампания начинает теряет возникший было интерес избирателей.
В конце января – начале февраля, когда избиратели увидели нового, “свежего” человека, к тому же выражающего чаяния многих людей о мире, на участки готовы были выдвинуться 84-85%% российских избирателей.
Когда же список оказался закрыт, антивоенный кандидат исключен, и начался период предвыборной агитации, эта готовность начала снижаться – 81-83%%.
При этом заявленная активность падает прежде всего, в средних возрастных группах – от 30 до 60 лет. Самые старшие россияне остаются самыми активными избирателями, а самые молодые – самыми неактивными. И пока средние поколения присоединяются скорее к поколению детей, чем к поколению дедов, вероятно, предполагая, что планируется праздник именно «на их улице».
Известность кандидатов
Успех любого кандидата на выборах, в большой степени является отражением его известности. Исследователи не уточняли у россиян, знают ли они Владимира Путина, но спросили об этом у других соискателей.
В начале февраля почти две трети россиян знали о лидере ЛДПР Леониде Слуцком (64%), более половины – о Николае Харитонове (58%), более трети – о Борисе Надеждине (38%) и лишь около четверти – о Владиславе Даванкове (26%).
За первые две недели предвыборной агитации известность Слуцкого осталась на прежнем уровне, известность коммуниста снизилась (с 58% до 47%), а «нового человека» Владислава Даванкова выросла с 26% до 34%.
Росла известность, несмотря на отстранение от участия в гонке, и Бориса Надеждина (с 38% до 44% 19-22 февраля).
Получается, что наиболее эффективно время предвыборной агитации проводят Надеждин и Даванков, снятый и актуальный кандидат, кто пока относительно слабее известны российскому избирателю, но уже находят у него поддержку. Вероятно, для этих выборов крайне важна новизна, свежесть кандидатов, возможно, даже просто их возраст. У Даванкова в этой кОмпании самый молодой электорат.
Известность оставшихся в избирательном бюллетене кандидатов никак не влияет на электоральные предпочтения, никаких статистически значимых отличий избиратели, знающие Харитонова, Слуцкого или Даванкова от всех избирателей, готовых принять участие в голосовании, не имеют.
А вот известность Надеждина, уже не участвующего в выборах, или даже погибшего Алексея Навального, вполне значимо коррелируют с электоральным поведением.
Если среди всех избирателей за Даванкова намерены проголосовать лишь 3%, то среди тех, кто знает Надеждина, таких 7%, а среди тех, кто знает Навального – 6%.
Как мы видим, потенциалом влияния на эту президентскую кампании обадают не столько те, кто находится в избирательном бюллетене, а сколько те, кто не допущен к ней или не имел никаких шансов в ней участвовать, но аккумулирует мотивированный электорат.